Святая зачистка сектора Газа.
Ракета прилетела во двор храма св. Порфирия Газского в Газе.
А кто сей Порфирий?
Святой палач и инквизитор.
Заря пятого века.
В палестинском городе Газа появился новый 40-летний епископ св. Порфирий.

Большинство населения и правители оставались язычниками. В своем городе Порфирий нашел всего 280 христиан.
Молитвы св. Порфирия прекратили длительную засуху – и еще 232 человека стали христианами (хотя в чем чудесность двухдневного дождя, который пошел в начале января, мне понять не дано. То, что сезон дождей не начался в ноябре (Диосе) – вот это было странно).

В этом житии мы видим, сколь нетолерантны были отношения между разными религиозными группами в римских городах конца 4 века.

У Порфирия был «молодой прислужник по имени Вароха. Раз, когда он ушел за церковным сбором в одну весь недалеко от города (а тот, кто подлежал сбору, был идолопоклонник), когда стали требовать сбора, и тот хотел протянуть и отсрочить уплату, а богочестный Вароха не соглашался, произошел вследствие этого спор между ними, и нечестивый земледелец призвал нескольких подобных ему поселян, и они начали бить палками блаженного Вароху; затем, подняв его полумертвым, бросили вне веси в пустынное место, где он лежал безгласен и недвижим. На другой день, по человеколюбию Божию, проходил через это место диакон Корнилий с двумя другими христианами и, обретя боголюбивого Вароху и признав его, поднял и внес в город. Когда же идолопоклонники увидели его несомого, то подумав, что он мертв, обратились в бешенство, полагая, что преступно вносить в город мертвеца… Услышав шум, боголюбивый Вароха одушевился и наполнился ревностью о Боге: он встал, схватил палку и начал бить попавшихся и продолжал, гоня их до святилища Марны; возвратился с великою победою новый наш Сампсон, и сам поразив тысячу иноплеменников. С того времени идолопоклонники боялись его, не будучи в состоянии слышать его имя. Немного времени спустя я и боголюбивый Вароха были удостоены рукоположения во диаконы, я, будучи весьма недостоин, он же, прияв этот дар достойно и праведно».
Тут важны не столько взаимные избиения, сколько «канонизация» насилия автором Жития. Тот, кто избивает палкой язычников, достоин стать христианским священнослужителем…

И все же св. Порфирию такие миссионерские успехи показались слишком скромными. И в 401 году он приехал в Константинополь просить у императора помощи для борьбы с язычеством. Порфирий просил разрушить языческие храмы и за счет государства построить христианский собор. Но император Аркадий считал, что раз Газа исправно платит налоги и лояльна ему, то не стоит лишний раз озлоблять ее жителей («Если же мы внезапно их испугаем, то они обратятся в бегство, и мы потеряем столь значительный доход. Но, если хочешь, будем теснить их постепенно, отнимая у идолопоклонников должности и другие государственные обязанности, и прикажем, чтобы капища их были заперты и не действовали. Ибо власть, соединяемая с внезапностью, тяжка для подчиненных» - гл. 41).

Столичный епископ св. Иоанн Златоуст поддержал намерение Порфирия и подсказал выходы на императрицу (поговорить с кубикуларием (спальничим) государыни, который, по его просьбе, и устроит просителям аудиенцию у Евдоксии). Беременная императрица нуждалась в молитвах и поддержала просьбу епископа.

Порфирий написал хитрое прошение. В начале свитка он изложил банальную просьбу о пожертвовании средств для небогатой церкви в Газе. А после того дописал главное - ходатайство о разрушении храмов.

И вот наследник престола (будущий имп. Феодосий Второй) родился. Вскоре его крестили в храме Святой Софии. Царица с Порфирием составили и реализовали необычный план.

Придворный вельможа нес новокрещеного принца обратно во дворец. Но прежде чем процессия вышла из церкви, к будущему императору приблизился св. Порфирий со своим диаконом Марком (Четья Минея св. Димитрия Ростовского (26 февраля) говорит - "оба святии епископы", имея в виду кесарийского митрополита Иоанна , протянул грамоту и воскликнул, обращаясь к ребенку: «Просим твое благочестие!».

Вельможа, что нес младенца, принял прошение, прочел его первую часть, затем подложил свою руку под голову новокрещеного и покачнул ее как бы в знак его согласия. После этого он провозгласил во всеуслышание: «Ваша держава повелела быть тому, что в этом прошении!». Все были изумлены, однако император Аркадий умилился («Все, видя это, поклонились царю, ублажая его по поводу того, что он удостоился увидеть при жизни сына своего царствующим; и он, слыша это, ликовал и дал свое согласие»). Конечно, в день крестин наследника престола только естественно разбрасывать деньги.

Лишь во дворце Аркадий попросил зачитать ему полностью принятую и уже утвержденную бумагу. Узнав о том, что в прошении была и вторая часть, он сказал: «Тяжела просьба, но тяжелее отказ, потому что это первое повеление нашего сына». Уже на следующий день Евдоксия вызвала к себе Порфирия, и в его присутствии приказала чиновнику переписать содержание прошения в виде императорского указа. Императору осталось лишь подписать его.

«Через десять дней прибыл и чудный Кинигий, имея с собою консуляра и дуку, и большую помощь военную и гражданскую. Многие из идолопоклонников узнали об этом наперед и ушли из города — одни в селения, другие же в иные города, и это в большинстве были богатые жители города. Упомянутый Кинигий отдал дома бежавших под военный постой. На следующий день, призвав жителей города, в присутствии дуки и консуляра, он объявил им царский указ, приказывавший низвергнуть идолов и капища и предать огню. Идолопоклонники, узнав это, тотчас громогласно застонали, так что начальники вознегодовали и с угрозами выслали против них воинов, которые били их жезлами и палками, а христиане с великою радостью прославляли царей и власти. И тотчас устремились с властями и воинами и разрушили капища. В городе было восемь общественных идольских храмов: Солнца, Афродиты, Аполлона, Коры, Екаты, так называемый Ироон, Счастия города, зовомый Тихион, и Марнион, посвященный, как говорили, рожденному на Крите Зевсу, и который считали наиболее славным из всех повсюду храмов. Было же множество и других идолов по домам и в весях, счета которым никто подвести не мог. Воины с христианами из города и из морской его части устремились в капища, но были отражены от Марниума, ибо жрецы этого идола, услышав заранее, загородили большими камнями изнутри двери внутреннего храма. Будучи, они обратились к другим капищам, и одни разрушили, другие же предали огню, хватая в них все драгоценные сосуды. После этого были произведены обыски по домам (во многих дворах находилось много идолов) и то, что было находимо, предавалось огню или было бросаемо в грязь. Были находимы и книги полные волшебства, которые они называли священными и по которым идолопоклонники совершали таинства и другие беззакония; и эти книги подверглись той же участи, как и их боги. Разрушение идольских храмов продолжалось десять дней. По истечении упомянутых дней они стали совещаться и о Марнионе, как с ним поступить: одни говорили, что его надобно разрушить, другие – сжечь, третьи – очистить место и освятить под церковь Божию, и об этом было большое недоумение. Наконец, иже во святых епископ объявил народу пост и молитву, дабы Господь открыл им, как следует поступить, и постившись в этот день и молившись Богу об этом, окончили святое собрание вечером. По окончании собрания, дитя около семи лет, стоявшее со своею матерью, внезапно закричало, говоря: Сожгите внутренний храм до земли, ибо в нем совершалось много ужасов, в особенности человеческие жертвы. Сожгите же его следующим образом: принесите жидкой смолы, серы и свиного сала: смешайте эти три и обмажьте бронзовые двери, и подожгите их; таким образом сгорит весь храм; иначе же невозможно. Внешний же храм оставьте вместе с оградой. И, сжегши, очистите место и постройте святую церковь. Он сказал и следующее: свидетельствую вам перед Богом, не поступайте иначе; говорю не я, но говорит во мне Христос… Многие прибегали к святой вере: одни от страха, другие, раскаиваясь в прежнем образе жизни, и всем отверзала двери святая церковь. Некоторые из верных говорили преподобному епископу, что не следовало принимать тех кто приходит из страха, но тех, кто с добрым намерением. Преподобный епископ отвечал так: есть добродетели, которые являются у людей вследствие обстоятельств. Подобно тому, как купивший раба нерадивого, по необходимости устрашает его, бьет, связует и тому подобное, не желая его погубить, но сохранить и научить должному, таким разумейте и Бога, который, когда мы не повинуемся, то всячески желая приобрести нас, а не отвергнуть, устрашает и наказует нас, призывая нас с нуждою к признанию должного. Почему и говорит Божие Писание: егда убиваше я, тогда взискаху его и обрящахуся и утреневаху к Богу (Пс. 77, 34); и паки говорит ради отклоняющихся и отказывающихся от ига Божия: браздами и уздою челюсти их востягнеши не приближающихся к тебе (Пс. 31, 9). Необходимо, чада мои, чтобы человечеству было напоминаемо страхом, угрозами и наказанием. Это сказал я ради желающих приступить к святой нашей вере. Ибо если они приблизятся и с колебанием, время, Христу благоволящу, может умягчить их; и другое возвещу вам, что если они не окажутся достойными веры, то родившиеся от них могут спастись» (Марк Диакон. Житие Порфирия Газского).
Потом, понятно, было восстание обозленных язычников и, конечно, карательная экспедиция имперского христианкого войска («Через несколько времени ипатик (имя ему было Клар) узнав о случившемся в городе, послал коментарисия с большою помощью и забрал тех, на которых указали ему правители, и привел в Кесарию: одних он казнил, других, наказав плетьми, отпустил, и нагнав не малый страх, так восстановил порядок в городе»).

Уличные драки, хитрый обман царя, полиция, конфискации, казни… И это лишь один рассказ о торжестве православия лишь в одном городе… И это насилие нормализовано и канонизировано как прославлением местного епископа в лике святых, так и текстом его Жития.

Впрочем, сегодня на сайте московской патриархии эти детали пропущены:
«Язычники по-прежнему притесняли христиан, устраняли их от общественных должностей, обременяли налогами. Святитель Порфирий и митрополит Кесарии Иоанн отправились в Константинополь, чтобы просить защиты у императора. Их принял святитель Иоанн Златоуст (память 14 сентября, 27, 30 января) и оказал действенную помощь. Святители Иоанн и Порфирий были представлены императрице Евдоксии, которая в то время ждала ребенка. И действительно, в императорском семействе, по молитве святителей, родился наследник. В 401 году последовал указ императора о разрушении в Газе идольских капищ и предоставлении христианам привилегий. Кроме того, императрица дала святителям средства на построение нового храма, который был построен в Газе на месте самого главного капища».